|
ГЛАВА VIII. АНТИ-РОК: ДИСКО И ПАНК
В середине 70- х годов рок-музыка переживает сложный период, связанный
с потерей интереса нового поколения молодежи к тому, что было создано в этой
сфере музыкальной культуры в предыдущей период, начиная с 1966 года.
Средства массовой информации - индикаторы общественных пристрастий - уделяли
все меньше внимания серьезными рок-группам. Протест фолк-рока, масштабность
и глубина арт-рока, новации техно-рока, напор хард-рока, социальная
заостренность музыки соул и фанк - все это постепенно отошло на задний план.
Можно предположить, что широкая масса слушателей была несколько утомлена
всей этой содержательностью и проблематикой и нуждалась в чем-то попроще,
либо наоборот - поскандальнее. Нельзя не обратить внимание на целый ряд
социальных факторов, влиявших на формирование музыкальных предпочтений в
середине 70-х годов. Во-первых, в Западном обществе установилось тогда
относительное внешнее благополучие. Закончилась война во Вьетнаме, спала
волна крупных политических убийств, несколько улучшилось положение негров в
США. Уотергейт не столько разочаровал американцев, сколько укрепил их веру в
силу демократии. Энергетический кризис 1973 - 1974 годов быстро миновал, а
развитие международного терроризма воспринималось как общее стихийное
бедствие. Так что поводов для протеста стало несколько меньше. Новая
формация тинэйджеров состояла из детей тех, кто частично относился к
послевоенному "потерянному поколению" и исповедовал рок-н-ролльную культуру.
Рок-н-ролл стал "музыкой отцов". Поколение хиппи, основных приверженцев
мерси-бита и прогрессив-рока, тоже повзрослело, а само движение сошло на
нет. В результате названия наиболее интересных, прогрессивных рок-групп
постепенно исчезли из хит-парадов. Зато концертная деятельность коммерческих
стадионных "звезд" в эти годы приобретает гигантские масштабы. Связанный с
использование больших спортивных сооружений, так называемый "стадионный рок"
(Stadium rock) приносит колоссальные прибыли как исполнителям, так и
продюсерам. В таких условиях процветает эстетика театрализованного глэм- и
глиттер-рока. Музыканты, относящиеся к этим направлениям, полностью теряют
связь с той средой, из которой они вышли. Успех и богатство изолируют их от
простой молодежи. Теперь это недоступные кумиры, развлекатели, приезжающие
на концерты в роскошных лимузинах под охраной полиции.
К началу 70-х годов уже никак нельзя считать рок-музыку, да и всю эту
разновидность культуры молодежной, хотя бы потому, что со дня появления в
обиходе слова "рок-н-ролл" прошло два десятилетия. Таким образом,
рок-культура расщепляется на два возрастных уровня. Это рок для взрослых -
"Эдалт ориентед рок" (Adlut oriented Rock), и рок для тинэйджеров. Кроме
этого, возникает целый пласт рок-музыки, расчитанной на детей, так
называемый "Баббл-гам-рок".<<24>> "Рок для взрослых" оказался в
определенной степени камнем преткновения в отношениях между разными
поколениями как музыкантов, так и слушателей. В само это понятие вкладывают
разные смыслы. С одной стороны, к нему относят серьезно настроенные группы
типа "Рink Floyd", "King Сrimson", а также высокопрофессиональные и
технически оснащенные - например, "Emerson, Lake and Рalmer", или коллективы
направления джаз-рок-фьюжн, типа "Weather Report" или "Mahavishnu
Orchestra". С другой, преуспевающие ансамбли, пожинающие плоды предыдущего
успеха, но потерявшие социальную остроту и творческую новизну, образца
позднего "Chicago" или те же "Rolling Stones".
И вот, в середине 70-х годов формируются два таких явления, как диско и
музыка панков, совершенно разных по своему социальному содержанию и даже
антагонистичных по отношению друг другу. Несмотря на явную несовместимость,
их сближает то, что оба появились по одной и той же причине - как антиподы
по отношению к рок-музыке. Поэтому эти виды можно было бы объединить под
общим термином: анти-рок.
Диско как особый музыкальный и социо-культурный феномен, начал свое
формирование где-то с 1974 года. Правда, нечто похожее на дискотеки,
существовало в Европе еще с пятидесятых годов. Во Франции, в частности, с ее
традициями времяпрепровождения в маленьких кафе, владельцы этих заведений
уже давно ввели практику использывания проигрывателей вместо живых
исполнителей. В США в начале 60-х, когда страну захватила волна увлечения
твистом, возникли танцевальные заведения, где заводились пластинки, то есть
диски. Тогда же возник новый тип профессионалов в поп-музыке - "диск-жокей"
( Disc jockey ), или сокращенно "ди-джей". Обычно это были привлекательные
внешне, ритмичные и развязные молодые люди, разбирающиеся в музыке, умеющие
держать свою аудиторию рассказами и комментариями во время проигрывания
дисков. Одной из функций первых дискотек была проверка на публике новых
записей. В дальнейшем такие места стали называться дискотеками ( discotheque
), или сокращенно - диско. Отсюда и произошло название самого вида этой
музыки, возникшей несколько позднее. Во второй половине 60-х, вместе с
появлением биг-бита и развитием рок-музыки, живое исполнение почти полностью
оккупировало все заведения, где раньше просто танцевали. Там образовывалось
нечто вроде рок-клубов, а после 1966 года, когда запретили ЛСД,
андеграунд-клубов. Таким образом, в этот период бывшие "диско" перешли в
руки рок-предпринимателей, а это означало, что там собиралась
преимущественно белая публика. В 70-е годы началось как бы возрождение
дискотек, но пока на расовой основе. Черная молодежь, аутсайдеры в
американском обществе, вынуждены были где-то собираться вместе и танцевать
под свою музыку. А в то время уже сформировалась поп-музыка черных - соул и
фанк. Поскольку наиболее типичные и яркие образцы этих жанров для танцев не
очень подходили, то естественным путем сформировалось упрощенное их подобие,
получившее название диско. Ведь звучала эта музыка не "живьем", а с дисков,
в дискотеках. Были тогда и другие аутсайдеры в обществе - гомосексуалисты. В
демократическом американском обществе их не преследовали и в правах не
ущемляли, но значительная часть населения внутренне относилась к этой
категории отрицательно. Это выражалось, хотя бы в том, что многие
профессиональные музыканты, вплоть до увольнения из профсоюза, наотрез
отказывались играть в так называемых "гей-клубах".<<25>> Это
обстоятельство и привело к использованию в таких заведениях дискотечной
формы работы. Но обычные синглы, да и долгоиграющие пластинки состояли из
довольно коротких песен, длиной в три-четыре минуты, что неудобно для
танцев. И вот, начиная с 1974 года владельцы дискотек стали заказывать
фирмам звукозаписи пластинки, которые удовлетворяли бы совокупности ряда
требований: звучали дольше, чем синглы, и имели более высокие технические
характеристики. В результате появился новый тип пластинок, так называемые
"двенадцатидюймовки", то есть диски размером с L.Р., но на сорок пять
оборотов, с одной или двумя пьесами на каждой стороне. Увеличенный размер
пластинки позволил расширить и углубить бороздки и повысить частотные
характеристики записи. Сперва такие пластинки были лишь достоянием дискотек,
а позднее стали продаваться обычным покупателям. Для "двенадцатидюймовок"
потребовалась и особая музыка, представляющая собой удлиненные варианты
модных хитов, доведенные с четырех до десяти или шестнадцати минут. При этом
нередко песня превращалась в инструментальную танцевальную пьесу или попурри
из ряда хитов, исполненных в одном темпе - 112 ударов в минуту, характерном
для диско. Постепенно дискотечноый вид отдыха становился все более
популярным, а интерес к рок-музыке спадал. Стал меняться и состав
посетителей дискотек. Если поначалу дискотеки были достоянием гей-клубов или
обслуживали низшие слои населения США, жителей негритянских и латинских
кварталов, то со временем стали возникать смешанные и белые дискотеки.
Постепенно дискотечный бизнес перекочевывает в более респектабельные районы
американских городов, число дискотек и их посетителей растет. В 1977 году в
США уже сотни радиостанций специализировались на трансляции диско-музыки.
Более двадцати тысяч дискотек функционировало в стране, причем большинство
из них было построено специально для этой цели. Так, например, дискотека
"Фэйзис" в Атланте, стоившая полтора миллиона долларов, пропустила через
себя за период лихорадки более тридцати шести миллионов посетителей. Истоки
диско лежат, как мы уже упоминали, в музыке соул и фанк, хотя здесь мы имеем
дело с полным вырождением сущности этих жанров. В первую очередь исчезли
какие-либо намеки на социальные, расовые и любые другие проблемы в текстах.
"Музыка души" превратилась в музыку тела, в чисто прикладное явление,
аналогичное красивым обоям или кафелю в ванной.
Лихорадку диско 1974 - 1979 годов, сравнимую разве что с увлечением
твистом начала 60-х и брейк-дансом в 80-х, нельзя объяснить только модой или
отнести лишь на счет активности поп-бизнеса. Согласно известной истине,
слушатель музыки вынужден отдавать столько же энергии, сколько ее вкладывает
исполнитель. Так вот музыка диско, несмотря на свою ритмичность, громкость и
кажущуюся энергичность, стала музыкой для психически более вялой части
аудитории, не способной по-настоящему отвечать на энергетический напор
хард-рока или фанка. Важно отметить, что роль гитары в диско была сведена к
нулю. На основе монотонного аккомпанемента с ровными ударами "бочки" на
каждую четверть, безо всяких синкоп и "сбивок", звучат струнные, духовые и
вокальные группы. Одним из важных факторов, способствовавших перерастанию
массовой танцевальной музыки в диско, было появление синтезаторов, поначалу
создавших в звучании диско особую ритмическую структуру, некую "булькающую"
среду, а затем и подменивших все натуральные инструменты, включая
ритм-секцию, то есть бас-гитару и барабаны.
В начале 70-х годов фирма "Motown" переживала определенный кризис,
связанный с внутренними противоречиями между Берри Горди и его компаньонами.
В результате фирму покинул целый ряд звезд, таких, как Глэдис Найт или Марта
Риверс. Ушли также и продюсеры - авторы песен Лэмонт Дозиер и братья Эдди и
Брайен Холланды ("Holland-Dozier-Rolland"). На фоне определенного ослабления
традиций соул появляются на поверхности новые фирмы, ориентированные на
процесс облегчения, адаптации фанка. Одной из таких фирм, подготовивших
аудиторию к диско, стала "Рhiladelрhia International". Используя традиции
оркестровок "под Мотаун", привлекая высококлассных аранжировщиков, создатели
фирмы Кенни Гэмбл и Леон Хафф сумели добиться своего звучания, получившего
название "Рhilly Sound". Типичным для таких фирм устремлением было
нивелирование, расширение рынка сбыта при помощи учета вкусов как белой, так
и цветной аудитории, как тинэйджеров, так и людей старших поколений. Яркими
представителями этой фирмы были: певец и продюсер Барри Уайт, группы "Blue
Notes", "Three Degrees", "Stylistics", "Love Unlimited". Начав свое
существование как феномен черной массовой культуры, диско постепенно
захватило и белую аудиторию, перекинулось в Европу, а главное - стало
музыкой для людей всех возрастов, а отнюдь не "молодежной музыкой", как это
иногда думают. Появился европейский вариант диско, так и названный
"Eurodisco", значительно повлиявший на дальнейшее развитие поп-культуры.
Зарождение этого направления связано с именем итальянского композитора и
продюсера Джорджио Мородера, обосновавшего свою фирму в ФРГ, в Мюнхене.
Американский исследователь музыки соул Арнольд Шоу так описывает один
из поворотных моментов в истории диско, сделавший карьеру Мородера. В 1975
году владелец фирмы "Casablanca Records" Нэйл Богарт собрал на своей
калифорнийской вилле компанию друзей и демонстрировал им новые демо-записи.
Среди прочих на этой вечеринке прозвучала четырехминутная пьеса, полученная
из Мюнхена от малоизвестного композитора-аранжировщика Мородера. Запись была
сделана молодой негритянкой из Бостона - Донной Саммер и представляла собой
набор вздохов, стонов, томных вскриков и прочих звуков откровенно
эротического содержания, имитирующих оргазм, под монотонный ритмический
аккомпанемент. Гости Богарта, пораженные записью, просили повторить ее
несколько раз. На следующее же утро Богарт позвонил Мородеру в Мюнхен и
попросил сделать значительно более удлиненный вариант. В результате
появилась 17-минутная пьеса, "Love to Love You, Baby", принесшая славу Донне
Саммер, богатство Джорджио Мородеру и заложившая основы евродиско.
Среди черных американских групп, сделавших свой вклад в музыку диско,
можно выделить, прежде всего, "Soul City Orchestra", выпустившую свой
известный диск "The Hustle" еще до Донны Саммер. Группа "Taste of Honey"
была названа лучшей в своем стиле на конкурсе Грэмми 1979 года. Нельзя не
выделить группу "Cool and the Gang", сохранившую по возможности признаки
фанка в диско-музыке, и "Trammрs", которая представляла собой образец диско
с большим включением латиноамериканской музыки - "латин-диско".
На первой волне нового увлечения сделали карьеру и ряд белых
американских групп, такие, как "K С" или "Sunshine Band". Многие признанные
авторитеты черного соул, фанка и джаза сделали крен в сторону диско: Джеймс
Браун, Уилсон Пикетт, Джонни Тэйлор записали пластинки в русле модного
направления. Несмотря на распространяемое белыми рок-фанатами утверждение,
что лихорадка диско - это негритянско-гомосексуальная зараза, немало
известных белых рок- и поп-исполнителей стали выпускать свои записи, в той
или иной степени имеющие отношение к музыке диско. Крен в сторону этого
новомодного течения сделала Барбара Стрейзанд, записавшись в 1979 году
вместе с Королевой Диско Донной Саммер. Не сочли для себя зазорным начать
работать в этом стиле Барри Манилов, Род Стюарт, Пол Маккартни со своей
группой"Wings", "Doobie Brothers" и даже "Rolling Stones". Появились и
пародии на диско. Первым откликнулся апологет сюрреального цинизма, мастер
розыгрыша Фрэнк Заппа, который, следуя стилистике своей группы "Mothers of
Invention", выпустил запись под названием "Dancin' Fool" ("Танцующий
дурак"). Приобщились к диско и джазовые музыканты, сделав немалый вклад в
усложнение его оркестровок. Среди известных имен здесь Эумире Деодато, Боб
Джеймс, Хэрби Хэнкок, Куинси Джонс.
Особое место в диско-культуре занимает группа "Village Рeoрle",
состоящая из четырех негров и двух белых, открыто декларирующих свою
причастность к гомосексуализму в текстах, одеждах, манере поведения. Она
была и осталась напоминанием о том, что диско всколыхнуло различные
эротические настроения, связанные с отклонением от нормы, дремавшие в недрах
среднего класса. "Village Рeoрle" была группой, одной из последних
снискавшая громкий успех на волне лихорадки диско.
Несмотря на свое американское происхождение, диско стало все более и
более влиятельным именно в европейском обличии. Диско-бизнес в Европе
перерос уровень чисто музыкального бизнеса, включившись как составная часть
в экономику ряда стран. Так, например, деятельность шведской группы "ABBA"
была тесно связана с фирмой "Volvo", а также с нефтяными компаниями. Дело
создания диско-продукции стало адекватным дизайну в его высшей стадии
развития - то есть социальному проектированию. Такие группы, как "ABBA",
"Boney M" или "Convention" являются типичным продуктом, полученного в
результате тщательного изучения и прогнозирования тенденций изменения спроса
на развлекательную музыку.
Особую роль в популяризации диско среди белой аудитории сыграл фильм
1977 года "Лихорадка в субботу вечером" (Saturday Night Fever). Музыку к
этому фильму написала группа австралийского происхождения "Bee Gees",
ставшая после этого надолго популярной как в США, так и во всем мире. Фильм
имел колоссальный успех, способствовал разжиганию диско-страстей и принес
известность его участникам, в первую очередь Джону Траволте, сыгравшему
главную роль. В картине хорошо просматривается, чем является дискотека в
бедном квартале Нью-Йорка для простых рабочих и служащих, приходящих туда по
субботам, чтобы поучаствовать в танцевальном марафоне и хоть на время забыть
о серости своего существования.
Постепенно популярность диско распространилась и на детей, когда стали
открываться дневные дискотеки для так называемого "поколения пепси" - для
детворы, катающейся на роликах. Но вот осенью 1979 года в США
почувствовались первые признаки спада эпидемии. Газета "Wall Street Journal"
в большой статье проделала анализ ситуации с дискотеками, радиостанциями и
фирмами грамзаписи, придя к выводу об ослаблении интереса к диско. Одной из
причин этого стало пресыщение однообразной, бессодержательной музыкой,
другой - резко отрицательная реакция на диско приверженцев рок-музыки, как
слушателей, так и музыкантов. Реакция проявлялась по-разному: от писем в
газеты до активных антидиско-демонстраций. Так, летом 1979 года в Чикаго,
бывший диск-жокей, потерявший работу на радиостанции в результате
переориентации ее на музыку диско, организовал массовую акцию протеста на
стадионе во время бейсбольного матча. Семь тысяч рок-фанатов выскочили на
поле стадиона в перерыве между таймами и уничтожили принесенные с собой
дископластинки. Второй тайм футбольного матча не состоялся.
Музыка диско сыграла странную роль в дальнейшей судьбе рок- и поп-
музыки. Прежде всего, она была как бы впитана практически всеми известными
направлениями, в результате чего появился ряд суррогатов, являющимися, по
сути дела, сильно разбавленными растворами своих оригиналов - диско-джаз,
диско-рок, диско-фанк, диско-классика, техно-диско и т.д. Такое слияние не
только разбавляло суть любого вида музыки, а чаще всего просто их опошляло,
делая музыкой для дураков. В то время это было видно сразу, но только
сейчас, спустя более двадцати лет со времени появления диско, стало явным
еще одно пагубное влияние этого изобретения. По моему мнению, диско стало
одной из главных причин того, что за отрезок времени длиной около пятнадцати
лет в области поп- и рок-музыки не возникло ни одного нового направления,
ничего такого, что можно было бы назвать своим термином и рассматривать как
нечто, имеющее свои отличительные особенности. Ведь процесс возникновения
новых и новых направлений, начиная с буги-вуги, ритм-энд-блюза, рок-н-ролла,
твиста, биг-бита, британского блюза, соул, фанки, многочисленных
рановидностей рок-музыки, рэггей, брейка, рэпа, музыки панков, техно, новой
волны, нью-эйджа и того же диско, шел непрерывно, выдавая следующий продукт
с периодичностью раз в пять лет, максимум. Но после 1982-83 годов
принципиально нового в современной молодежной музыке не наблюдается.
Появляются иногда новые слова, типа "эсид-джаз" или "рэйв", но это лишь
слова. Ничего нового в музыкальном смысле за ними не стоит. Может быть, в
недрах субкультуры давно созрело множество новых идей, но для воплощения им
необходимо прорваться на поверхность, пробив толстый слой
диско-масс-культуры. Современная культура, не только музыкальная, напоминает
мне старое озеро с заросшей, затянувшейся поверхностью, через которую
пробиться из-под воды на свежий воздух довольно трудно. Для этого
недостаточно иметь талант и высокопрофессиональный продукт, нужны еще
дополнительные возможности - большие деньги, связи, наглость. Тем более, что
все эти качества имеются у тех, кто контролирует непроницаемость этого
самого слоя, - у представителей машины поп-бизнеса, которая с течением
времени усовершенсвовалась и сбоев почти не дает. Вот и получился настоящий
"застойный период" в поп-музыке, как жизнь в СССР при Брежневе.
Диско вполне логично сравнить с гипнозом, которому добровольно
поддавались те, кто подсознательно искал ухода от проблем, стремясь к
иллюзии красивой и модной жизни. Гипноз не такая уж загадочная штука, как
думают многие. Одно дело, когда настоящий гипнотезер-экстрасенс усыпляет
людей внушением на расстоянии, молча, за счет своей воли. Другое - когда
ученые-психологи, исследуя механизмы высшей нервной деятельности у животных
и людей, усыпляют их в лаборатории простым механическим способом, ничего не
внушая. Да и что можно внушить курице или кролику. Им просто дают смотреть
на равномерно мигающий источник света или слушать монотонно прерывающийся
звук. Отсюда и притягательность диско, где монотонность игры бочкой на
каждую четверть такта практически усыпляет человека, как курицу, но не в
физическом, а в каких-то других смыслах. Усыпляется чувство реальности,
реального осознания и самооценки себя самого. Дискотека - это замечательная
среда для самообмана, сродни наркотикам, которые, кстати, нередко являются
негласным приложением к такому виду отдыха.
Наблюдения за поведением молодых людей в современных дискотеках навели
меня на печальные мысли. Когда я был старшим школьником, в 1951-53 годы, то
основным местом проведения времени, встреч с друзьями, "кадрежа" девушек и
просто "тусовки" были "танцы", не считая вечеринок на "хатах" и
"прошвыривания" по "Бродвею". Танцы проходили на школьных и институтских
вечерах, среди своих, а также на специальных танц-площадках, то есть в
специальных залах, куда надо было ехать, покупать билет, и вливаться в толпу
незнакомых молодых людей, с перспективой нарваться в конце вечера на драку.
Так вот, обстановка на танцах была характерна, прежде всего тем, что самих
видов танцев было много и разных, и все их, при необходимости, надо было
уметь танцевать. Были танцы официально разрешенные и даже навязываемые, типа
вальса, вальс-бостона, польки, па-де-граса или па-де-патинера. Их танцевали
послушные комсомольцы и пионеры. Были и полузапрещенные танцы, к которым
относились танго и фокстрот. В школах они почти не разрешались, а в
институтах иногда исполнялись, но не часто. Особый интерес вызывали
"стильные" танцы, отчего и молодых людей, владевших ими, стали обзывать
"стилягами". Это были, непонятно как проникшие к нам через "железный
занавес", и сильно видоизмененные американские "буги-вуги", "джиттер баг" и
"линди хоп". Но мы их называли по-своему - "канадский", "атомный" или
"тройной Гамбургский". Кто придумал эти названия, да и сами телодвижения,
никто не знает. Но танцевать их надо было уметь, а главное - надо было
рискнуть, ведь за сам факт публичного исполнения стильных танцев выгоняли из
комсомола, из школы, а то и из института. Найти себе партнершу для танцев
"стилем" было чрезвычайно трудно, ведь "чувих" было намного меньше, чем
"чуваков", так что частенько танцевали вместе два приятеля, и это не
осуждалось и не вызывало намеков на "голубизну", о ней тогда просто ничего
не знали. Для беспрепятственного исполнения стильных танцев в Москве
устраивальсь нелегальные вечера отдыха в снимаемых специально малозаметных
Домах Культуры. Нанимался подпольный джаз-бэнд. Там собирались только
"чуваки" и "чувихи", и делали, что хотели, но мероприятие было рискованным,
поскольку нередко кто-то доносил и налетала облава с "раковыми шейками".
Разбегались кто куда. Иногда дело заканчивалось большими неприятностями,
особенно для организаторов. И все это было из-за танцев.
К 90-м годам такие понятия как "танцы" и "дискотека" стали просто
несопоставимыми. На танцы ходили, чтобы пообщаться, познакомиться, танцевали
только парами и только в том случае, когда умели танцевать, причем много
самых разных танцев. В дискотеку часто ходят в одиночку, танцуют в одиночку,
уходят в одиночку. Танцуя, двигаются, чаще всего, стоя на месте, как
нравится, как умееют. Да и специального умения на требуется, партнер не
обязателен, разнообразие в музыкальном фоне незначительное. Но главное
различие даже на в этом, а в психологической подоплеке. В послевоенные
танц-залы времен боббисокеров, на рок-н-ролльные балы середины 50-х, на
психоделические хэппенинги калифорнийских и лондонских хиппи конца 60-х, на
сборища брейк-дансеров начала 80-х, приходили самые активные, самые ловкие и
энергичные представители своего поколения, реализовавшие свое превосходство
перед остальными в танце. Но как показала жизнь, толпа подолгу не могла
терпеть такую форму проведения свободного времени. Сперва шейк и твист, а
затем диско стало основой массового, обезличенного расслабления, идеально
подходящего для вялого середняка. Вдобавок, чтобы уметь танцевать рок-н-ролл
или выполнять элементы брейк-данса, надо не просто тренироваться и содержать
себя в отличной спортивной форме, надо вообще вести здоровый образ жизни.
Никаких наркотиков, никакого алкоголя. Иначе не удастся прокрутить вокруг
себя свою партнершу или повертеться, стоя на голове.
Было бы неверным сваливать на дискотеки и на диско все беды в ситуации
музыкального застоя. Имеются и другие, более общие причины того, что
постоянно происходит с культурой во всем мире. Очевидно, падение такой
махины-пугала как Советский Союз, значительное снятие международной
напряженности в связи с этим, сделало жизнь в христианском мире более
спокойной. Как известно, все интересные музыкальные явления нашего столетия
возникали как результат недовольства, протеста, как контркультура. Если
застой в музыке так затянулся, то может быть, не накопилось еще достаточно
негативной энергии, чтобы подпитать новое молодежное движение, а вместе с
ним и соответствующую музыку. А пока диско продолжает выполнять свою функцию
музыкального "эликсира счастья", подменяя молодым профанам то, что когда-то
было рок-музыкой.
Если диско оттянуло на себя социально равнодушную, более или менее
устроенную в жизни и энергетически вялую часть молодежи, то музыка панков,
наоборот, объединила наиболее агрессивную, нонконформистскую и неустроенную
ее часть. Мы не будем здесь подробно рассматривать причины возникновения
панк-культуры. Но, насколько мне удалось понять, одной из них была
радикальная социально-экономическая политика Маргарет Тэтчер, пришедшей
тогда к влсти в Великобритании. Как это чаще всего случается, принятие
некоторых новых законов, направленных на улучшение экономики страны,
вызывает отрицательные последствия в неожиданной области жизни. Как в случае
с Тришкиным кафтаном. Существует мнение, что именно из-за каких-то
Тэтчеровских изменений в Англии молодежь этой страны оказалась ущемленной в
праве на работу, в результате чего процент молодых людей в армии безработных
заметно возрос. Безработица стала вдруг массовым явлением среди молодежи,
причем любой, как бедной, так и благоустроеннй. Проблемой для тинэйджеров
стало не столько отсутствие заработков, сколько вынужденное безделие после
окончания школы, колледжа, университета. Как ни странно, но второй,
сопутствующей причиной зарождения культуры панков было развитие индустрии
дешевых электромузыкальных инструментов, простеньких любительских
синтезаторов "самоиграек", со встроенными секвенсорами, драм -машин и др. В
результате наличия свободного времени и легкого доступа к современным
средствам извлечения звуков стихийно образовалось большое число любительских
ансамблей, ни на что не претендующих, кроме желания выразить свое
недовольство происходящим. А не нравилось им все, что относилось к поколению
их родителей. Само это движение в молодежной среде представляет чрезвычайный
интерес для исследователей, так как является индикатором многих глубинных
процессов, происходящих в обществе. Музыка служила для панков не менее
важным средством самовыражения, самоотделения от остального мира, чем
одежда, прическа, жаргон и манера поведения. Термин "Рunk-Rock" достаточно
противоречив и даже бессмыслен, так как музыка истинных панков с самого
начала представляла собой антирок. Появившиеся же позднее пост-панк и новая
волна, которые использовали, скорее, внешне-эстетические параметры, чем
внутреннюю нигилистическую, дилетантскую и антикоммерческую ее сущность,
были уже чем-то совсем другим. Вся эстетика панков, их нарочитая
агрессивность, стремление к эпатажу любыми средствами, выражала главным
образом идеологию аутсайдеров, т. е. бесталанных, обделенных судьбой
неудачников, обозленных на преуспевающий мир. Но культура эта зачастую
формировалась отнюдь не аутсайдерами, а людьми талантливыми, преуспевающими
и тонко чувствующими ситуацию. Примером этого могут служить имена
журналистов, диск-жокеев и продюсеров, переключившихся на новые формы
активности в молодежной среде. Хотя первые проявления панк-музыки
наблюдались в Англии в середине 70-х годов, идеологические ее источники
можно найти гораздо раньше - в андеграунд-культуре США конца 60-х - начала
70-х , в деятельности таких музыкантов, как Лу Рид и Джон Кейл из группы
"Velvet Undergrоund", Игги Поп, Пэтти Смит, группы "Ramones" и "New York
Dolls". Однако декадентская обстановка нью-йоркских лофтов, упадочная
богемность андеграунда, пронизанная ложным мистицизмом, дадаизмом и
маркузианством, реализовалась в среде неудавшихся художников, артистов,
поэтов и музыкантов, несостоявшихся студентов творческих институтов.
Элитарность и изысканность этого движения не позволила ему стать таким
массовым и антипрофессиональным, как движение английских панков. Самая
демократическая в мире страна Америка, но и самодовольно преуспевающая, не
приняла культуры панков ни в самом начале, ни потом, когда это уже стало
модой.
В каком-то смысле предшественниками музыки панков были и гараж-бэнды
60-х годов в США, а также ансамбли, относящиеся к так называемому "паб-року"
(рub-rock). Все эти уличные, дворовые или забегаловочные ансамбли - тоже
пример определенной реакции на распространение стадионного рока. Пивнушечный
паб-рок, особенно развитый в Англии в период 1972 - 1974 годов и
представленный такими группами, как "Brinsley Schwarz", "Bees make Honey",
"Ducks Deluxe", "Ace", "Kilburn", "Kokomo" или "Dr. Feelgood", естественно
обратился к традициям: к ритм-энд-блюзу и рокабилли, к простой
полуакустической музыке. Будучи в чем-то прообразом панк-групп,
паб-рок-бэнды принципиально отличаются от них своей направленностью. Они
пытались сохранить, если не возродить, дух добрых старых времен. Панки же
начали использовать музыку юности своих родителей как объект пародии,
насыщая ее негативистской эстетикой.
Одним из первых, кто способствовал формированию музыки панков в Англии,
был Малколм Макларен, владелец магазина модной молодежной одежды в Лондоне.
В 1974 году он решил попробовать себя в качестве менеджера группы "New York
Dolls", для чего переехал на некоторое время в США. Ознакомившись с
атмосферой богемных нью-йоркских клубов и уловив некоторые новые тенденции,
он, по возвращении в Лондон, решил сделать свой магазин центром панк-моды.
Для этого он переименовал его из "Let it Rock" в "Sex" и начал торговать
одеждой, спроектированной согласно последним фасонам нью-йоркского
андеграунда. Наряду с различными кожаными изделиями, куртками, жилетами,
ремнями и бандажами, а также набором резиновых половых органов, в витринах
появились рубашки или майки с лозунгами панков, одним из которых являлся
"Blank Generation" (пустое поколение). Этот лозунг довольно точно отразил
тогдашнее состояние умов молодежи, лишенной идеалов, со смутной шкалой
ценностей и привычкой отрицания всего. Собрав вокруг себя определенный круг
молодых людей, Макларен создает музыкальную группу, отвечающую истинному
духу нигилизма и антиэстетики, присущему панкам. К концу 1975 года сложился
состав, который получил название "Sex Рistols". В него вошли гитарист-певец
Стив Джонс и барабанщик Пол Кук; бас-гитаристом стал сотрудник магазина Глен
Мэтлок, а на роль главного солиста выбрали человека из случайных покупателей
по имени Джон Лайдон. Он привлек внимание своей необыкновенно отталкивающей
внешностью - бледным прыщеватым лицом с сальной гримасой. Внешне это был
прирожденный панк и не нуждался в гриме. Из-за плохого состояния зубов ему
предложили взять псевдоним "Rotten", что означает "гнилой". Так появился на
свет Джонни Роттен, один из первых кумиров ранних панков, выразитель их
устремлений, настроений и идей.
В ноябре 1975 года начались выступления группы "Sex Рistols" в
колледжах Лондона, и сразу же возникли конфликты между возбужденной публикой
и местными организаторами, пытавшимися прекратить концерт, представляющий
собой некий хэппенинг с непристойностями, сквернословием и другими формами
намеренного эпатажа. Позиция группы была четко обозначена надписью на майке
Джонни Роттена "I hate Рink Floyd" ("Я ненавижу "Пинк Флойд"). Характерно
то, что объектом нападок была выбрана самая утонченная и уважаемая группа
Лондонского Андеграунда. В газете "New Musical Exрress" он заявил: "Мы - не
музыка, мы - хаос". Примитив, нарочитый непрофессионализм музыкального
сопровождения подчеркивал, что разницы между зрителями и артистами
практически нет. Сам Макларен говорил, что "Sex Рistols" не стремится играть
хорошо, главное, чтобы любой парень из публики мог попробовать себя на
сцене. Пародии на известные хиты, на популярные рок-группы, карикатуры на
отдельных звезд, глумление над английской королевой в песне "God save the
Quееn" ("Боже, храни Королеву"), издевка над хиппи и их устаревшими идеалами
"мир и любовь" - вот что составляло творческий метод группы и перешло затем
в панк-культуру.
Такая эстетическая позиция явно привлекала определенную часть
нигилистически настроенной молодежи, которая нуждалась в активном общении,
особенно если при этом выходили наружу все накопившиеся и неосознанные
проблемы, недовольство, злоба, зависть, чувство безнадежности. В декабре
1976 года группа "Sex Рistols" была показана по телевидению, вызвав резко
отрицательную реакцию лондонских газет и всей общественности и породив
большое число подражателей в молодежной среде. Количество панк-групп в
Англии стало заметно увеличиваться, в Лондоне был проведен фестиваль
панк-музыки, открылся "Roxy Club" и образовалось несколько площадок для
постоянных концертов, что способствовало приезду целого ряда американских
единомышленников.
Наряду с "Sex Рistols" у истоков панк-музыки стояли: певцы Ян Дьюри с
"Blockheads" и Гэри Ньюмен с "Lazers" и "Tubeway Army", группы "Siouxsie and
the Banshees", "Clash", "Damned", "Buzzcocks", "Boomtown Rats". Для первого
периода расцвета музыки панков в Англии характерно отрицательное отношение к
индустрии пластинок, к паблисити, к популярности и богатству, присущим
глэм-року, поп-музыке или диско. Но продержались на такой позиции группы
недолго. Многие из них стали искать контактов с различными студиями
звукозаписи, чтобы включиться в игру хит-парадов. Многие специалисты, ранее
пропагандировавшие рок и поп, откликнулись на это. Лондонская газета "New
Musical Exрress" в лице журналистов Ника Кента и Тони Гарсонса взялaсь
рекламировать новые панк-группы. Диск-жокей радиостудии "Radio One" Джон Пил
начал транслировать их любительские записи, чем немало способствовал их
популяризации и налаживанию связей с миром профессионального поп-бизнеса.
Правда, продюсеры ставили группам условия, касающиеся повышения качества
исполнения и оркестровки, требуя отхода от явного дилетантизма. Это привело
к неизбежной профессионализации ряда панк-групп и рождению более
профессиональной и коммерчески-ориентированной музыки, которую можно условно
обозначить как "панк-рок" или, скорее, как "поп-панк". Образовалось большое
количество маленьких, так называемых, независимых фирм, ориентированных на
запись только такой музыки, что привело к появлению еще одного вида
хит-парадов, составленных из синглов, сделанных на независимых фирмах.
Интересно, что первый опыт выпуска сингла группы "Sex Рistols" в 1976 году
фирмой "EMI" закончился неудачей. Персонал фирмы отказался печатать копии
уже записанного сингла, а магазины, специализирующиеся на продаже
рок-пластинок не захотели их реализовывать. Контракт был расторгнут,
несмотря на полученный аванс в 40 000 фунтов стерлингов. Но не прошло и
года, и сами продюсеры, почувствовав запах наживы, стали искать новые
панк-группы, слушать их любительские записи и, в конце концов, издавать их
пластинки.
В 1978 году на короткое время возникло направление, получившее название
"Рower-рoр", построенное на интерпретации красивых популярных песен в
эстетике музыки панков. Оно было представлено такими группами. как
"Плизерс", "Yachts Boyfriends" и "Bunned". Переход панк-групп в статус
поп-звезд воспринимался в среде панков как предательство. Одна из наиболее
талантливых панк-певиц Хэйзл О'Коннор снялась в почти автобиографическом
художественном фильме "Breakin' Glass", где рассказывается о судьбе солистки
из панк-группы, выбившейся из низов в поп-звезды. Фильм заканчивается тем,
что его героиня попадает в больницу с тяжелым нервным расстройством в
результате неразрешимых внутренних противоречий, усугубляемых гневными
звонками и письмами от бывших поклонников, обвиняющих ее в измене.
Панк-эстетика стала модной среди определенной части молодежи. Это сразу
привлекло внимание предпринимателей, увидевших и здесь возможность
заработать деньги. Сперва стали появляться полулюбительские записи,
сделанные прямо на выступлениях панк-групп в различных заведениях. На этом
выросло большое число так называемых "инди",<<26>> маленьких
независимых фирм, иногда состоящих из одного человека с магнитофоном.
Повышенный интерес к новому течению обеспечивал нетребовательность
покупателей к качеству записи. Но затем за дело взялись более солидные
фирмы, что в конце концов привело к появлению подделок под-панк и фактически
погубило само движение. Наиболее яростные его приверженцы понимали это и
намеренно обостряли ситуацию, отделяя себя от модников новой волны. Так как
основным психологическим стержнем эстетики панков является крайний
индивидуализм, то основная часть панк-групп оказалась вне политических или
социальных проблем. Лишь некоторые, например, "Clash" или "Jam" были
сориентированы на протест против социальной несправедливости, бюрократии и
репрессий. В сложной политической ситуации в Англии конца 70-х годов
экстремистские реакционные организации, такие, как Национальный фронт,
использовали наиболее агрессивные панк-группы в своих акциях. Однако другие,
прогрессивно настроенные группы, в числе которых были "Tom Robinson Band",
"Gang of Four", "Crass" или "Ruts", нередко принимали участие в митингах и
демонстрациях Антинацистской лиги. Если же говорить о пронацистских и
расистских настроениях, в которых часто обвиняют панков, то они всегда были
свойственны группировкам "скинхэдов" - бритоголовых, которые в уличных
стычках, на митингах и на концертах избивали в прежние времена модников и
хиппи, позднее - панков и хип-хоперов, а также всех инородцев и эмигрантов -
негров и азиатов, борясь за "чистоту британской расы". Но вот уже к 1978 -
1979 годам короткая эпоха музыки английских панков подошла к концу. Как
символ этого, после скандальных гастролей в США, распалась группа "Секс
Пистолз", которую покинули Роттен и сам Макларен. Подстегнутое взрывом
активности панков и поддерживаемое машиной поп-бизнеса, в конце 70-х годов
начало бурно развиваться новое, многообразное направление - "new wave", рок
Новой волны.
|
